Во всех делах твоих помни о конце твоём
(Сир.7;39).
Русская Православная Церковь в субботу перед днем памяти святого Димитрия Солунского вспоминает всех воинов, погибших за веру и отечество на поле брани, а также всех умерших скоропостижной смертью, которые не были напутствованы в жизнь вечную молитвами святой Церкви. Вечером в храмах совершаются парастасы – заупокойные всенощные бдения, а после литургии бы-вают вселенские панихиды.
Димитриевская суббота, бывшая первоначально днем поминовения право-славных воинов, установлена великим князем Димитрием Иоанновичем Донским. Одержав знаменитую победу на Куликовом поле над Мамаем, 8 сентября 1380 года, Димитрий Иоаннович, по возвращении с поля брани, посетил Троице-Сергиеву обитель. Преподобный Сергий Радонежский, игумен обители, ранее благословил его на брань с неверными и дал ему из числа братии своей двух иноков - Александра Пересвета и Андрея Осляблю. Оба инока пали в битве и были погребены у стен храма Рождества Пресвятой Богородицы в Старом Симонове монастыре. Совершив в Троицкой обители поминовение православных воинов, павших в Куликовской битве, великий князь предложил Церкви творить это поминовение ежегодно в субботу перед 26 октября (память святого Димитрия Солунского) - день тезоименитства самого Димитрия Донского.
Велика была радость победы, но во многие тысячи православных семей пришла горечь утрат и этот родительский день стал на Руси по сути вселенским днем поминовения.
Впоследствии, православные христиане стали в этот день творить память не только православных воинов, за Веру и Отечество жизнь свою на поле брани положивших, но - вместе с ними - и всех, вообще, своих усопших. Все храмы полны в этот день молящимися, и мы видим, что и вера жива, и жива любовь к ближнему.
Но наши умершие близкие ждут от нас не только молитвы о них. Те из них, кто получили милость от Бога, ждут, чтобы и мы вошли в их радость. А те, кто ли-шился ее, знают, каково отвечать за свою жизнь перед Богом, и желают нам быть готовыми к этому.
От нас, как и от них, это требует христианского подвига. Тем из нас простит-ся, кто возлюбил много. Те воины, о которых мы молились сегодня, отдали самое дорогое, что у них было, за то, чтобы свет Христов продолжал светить в мире. И мы совершим им достойную память, когда будем молиться о них, идя вслед за Христом.
Ведь для христианина смерти, как исчезновения, или прекращения существо-вания, нет. Смерть для нас – это завершение земного пути, прекращение страданий, своеобразный рубеж, за которым наступает то, к чему мы всю жизнь шли и стреми-лись. Кто познал истину и умер в вере, тот победил смерть, вместе с Воскресшим Христом. Церковь не разделяет своих членов на живых и мертвых, у Христа все жи-вы. «Всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет во век» (Ин. 11, 26). Поэтому умирающие православные христиане не перестают быть членами Святой Церкви, сохраняя молитвенное общение со всеми остальными ее чадами.
Почему именно в субботы, а не в другие дни, полагается моление об упокоении душ? Потому что день субботы, как день покоя, по своему значению есть наиболее примечательный для моления – упокоить умерших со святыми. А родительскими они называются потому, что каждый человек поминает, прежде всего, самых близких людей – своих родителей. Поэтому всякий желающий проявить свою любовь к умершим и подать им реальную помощь может наилучшим образом сделать это молитвой о них и, в особенности, подачей записки для поминовения на Божественной литургии. Ничего лучшего и большего сделать для них мы не можем.
Самый простой, и действенный вид жертвы за усопшего — свеча, которая ста-вится за его упокоение «на канун» или передается в алтарь. Когда мы ставим свечу за упокой, надо вознести Господу молитвы за усопших, которых хотим помянуть: «Помяни, Господи, души(у) усопших(его) рабов(а) Твоих(его) (имена их), и прости их вся согрешения вольная и невольная, и даруй им Царство Небесное».
Помимо участия в заупокойных богослужениях, Святая Церковь заповедует своим чадам поминать усопших и на домашней молитве. Здесь каждому молящему-ся предоставляется некоторая свобода для проявления личного усердия. В дополне-ние к вечерним и утренним молитвам иноки и миряне прочитывают помянник, со-вершая поименное поминовение живых и мертвых. Кроме того, существует древний обычай читать псалтирь по усопшим.
Кроме молитвы за усопших ещё одним действием поминовения их является милостыня. Под милостынею понимается не только подаяние нищим в память усопшего, но всякое благодеяние по отношению к нуждающимся.
Святитель Иоанн Златоуст говорил: «Роскошное погребение, не есть любовь к умершему, но тщеславие. Если хочешь соболезновать об умершем, покажу тебе иной способ погребения и научу тебя полагать ризы, убранство, достойное его и его прославляющее: это милостыня».
Любовь к умершим родственникам возлагает на нас, ныне здравствующих, святую обязанность – молиться о спасении их душ. По словам священника Николая Успенского, «...молясь об усопших родственниках, мы доставляем им единственное благо, которого жаждут их души, – помилование от Господа».
Почему Родительские субботы так важны для нас всех?
На этот вопрос лучше всего ответит этот материал, в нем описываются видения афонского монаха.
Была родительская суббота, кончилась Литургия. Одни из присутствующих уже выходили из церкви, а другие остались и стали подходить к общему кануну (стоящему, по обыкновению, посреди церкви).
Я же, пишет монах, стоял на клиросе. Вышли из алтаря священник и диакон. Священник провозгласил: «Благословен Бог наш, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь». Диакон зажег свечи и стал раздавать присутствующим. И в это вре-мя я увидел, что много народа стало входить в дверь храма с улицы, а затем проникать сквозь стены и окна. Храм наполнялся множеством прозрачных теней. В этой массе я увидел женщин, мужчин и детей. Определил я по внешнему виду священников, императоров, епископов и между ними простого чернорабочего, дряхлого солдата-поселянина, бедную женщину и нищих вообще.
После возгласа священника они бесшумно, но чрезвычайно быстро заполнили весь храм, становясь тесно друг с другом. Все они как будто стремились к кануну, но почему-то не могли подойти к нему. Я не мог оторвать глаз от этой удивительной картины.
Наконец их набралось так много, что реальные молящиеся казались мне фигу-рами, ярко нарисованными на фоне этих удивительных теней. Они (тени), подходя в безмолвии, становились у священного алтаря. Некоторые из них как будто прекло-няли колени, другие нагибали головы, точно ожидая произнесения приговора. Дети протягивали руки к свечам, горящим на кануне, и к рукам молящихся живых.
Но вот диакон вынул записки и начал читать написанные на них имена. Удив-лению моему не было конца, когда я заметил, что порывистым, радостным движе-нием выделялась то одна, то другая фигура. Они подходили к тем, кто помянул их, становились рядом, глядели на них глазами, полными любви, радостного умиротво-рения. Мне даже казалось, что в руках духов появилась какая-то духовная горящая свеча и они сами, молясь вместе с молящимися за них, сияли необыкновенно радо-стными лучами.
По мере того как прочитывалось каждое имя, из толпы безмолвных теней все более выделялось радостных фигур. Они бесшумно шли и сливались с живыми мо-лящимися. Наконец, когда записки были прочитаны, осталось много неназванных — грустных, с поникшей долу головой, как будто пришедших на какой-то общий праздник, но забытых теми, кто бы мог пригласить их на это великое для них торже-ство. Некоторые из душ тревожно посматривали на дверь, словно ожидая, что, быть может, придет еще близкий им человек и вызовет их в свою очередь.
Но нет, новые лица не появлялись, и неназванным оставалось только радо-ваться радостью тех, которых призвали пришедшие для единения с ними.
Я стал наблюдать за общей группой молящихся, которая как бы смешалась с дрожащими в светлых лучах призраками из потустороннего мира, и увидел еще бо-лее чудную картину.
В то время, когда произносились слова «Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим» или слова «Сам, Господи, упокой души усопших раб Твоих», видно было, как лица живых озарялись одинаковым светом с лицами отошедших, как сердца сливались в одно общее сердце, как слезы не уныния, а радости текли из глаз тех, кто носил телесную оболочку, и в то же время какой горячей любовью, беспредельной преданностью горели глаза помянутых.
При облаке дыма благовонного кадила, при струях дыма от горящих свечей раздался дивный молитвенный призыв: «Со святыми упокой…», и я увидел, что вся церковь как один человек стала на колени и духи, имена которых были помянуты, молились и за присутствующих, и за себя, а те, о которых забыли, молились лишь за себя.
Когда окончилось молитвенное песнопение, затухли свечи и священник про-читал последний возглас, а диакон закончил общим поминовением отошедших, стоящие передо мной тени стали исчезать и оставались только люди, пожелавшие отслужить еще частную панихиду за своих усопших. Тогда я увидел на лицах такой покой, такое удовлетворение, такое обновление, которое не в силах передать.
Велик, свят и отраден для усопших обряд поминовения Православной Церко-вью. И как грустно бывает тем, кого предают забвению, лишая их не только радости видеть себя не забытыми, но и замедляя тем их духовное обновление и прощение их согрешений у Господа как во время панихиды, так тем более во время Литургии. Потому что с каждым разом, когда священник вынимает частицы за упокой души, души эти получают милость, приближаясь к Царствию Божию».
«Постараемся, сколько возможно, помогать усопшим, вместо слез, вместо ры-даний, вместо пышных гробниц - нашими о них молитвами, милостынями и прино-шениями, дабы таким образом и им, и нам получить обетованные блага», - пишет святитель Иоанн Златоуст.
Ангелина
Скачать (.doc)
Скачать (.pdf)
